Том 11. Пьесы 1878-1888 - Страница 105

105

Тексту пьесы предпослано на отдельном листе авторское уведомление (автограф) о первой ее постановке: «Первый раз была поставлена в „Русском театре Корша“ в Москве, 19 ноября 1887 г., при следующем составе…» (далее шел перечень всех действующих лиц и исполнителей). Этот лист перечеркнут цензором, который внизу приписал: «Может быть напечатано только на экземпляре, одобренном драматическою цензурою».

В тексте пьесы цензор сделал вычерки в восьми местах, в которых, видимо, по его мнению, неосторожно затрагивались «догматы христианской веры» и «нравственные приличия», что запрещалось цензурным уставом. Первый из вычерков — в оскорбительном отзыве Шабельского о Сарре (Анне Петровне) и ее игре на рояле: «туше возмутительное… [Семитическое, перхатое туше, от которого на десять верст пахнет чесноком…]» (д. I, явл. 2). Другой вычерк — имя Иеговы, исключенное ранее и театральным цензором (см. выше). Следующий — в обращении Львова к Иванову, где снова речь идет о Сарре: «Вы человек, которому она пожертвовала всем: [и верой,] и родным гнездом, и покоем совести…» (д. III, явл. 6); еще один вычерк — в реплике самой Сарры: «Жила я с тобой пять лет, томилась и болела, [что изменила своей вере], но любила тебя…» (д. III, явл. 10).

В двух других местах цензор исключил упоминания о боге и судьбе (провидении), выступающие на фоне заниженной лексики или в комическом контексте: в словах Лебедева «Ну, да что делать, [судьбе кукиша не покажешь…]» (д. IV, к. 2, явл. 3) и в реплике Боркина в сцене его полушутовского признания в любви: «[О ты, что в горести напрасно на бога ропщешь, человек…] Что же еще сказать тебе? Выходи, вот и все» (там же, явл. 6).

В сценах объяснения Боркина с Бабакиной сделаны еще два вычерка — в двусмысленно звучавших репликах, в которых можно было усмотреть намек на их близость: в словах Бабакиной «[Что хотите], а насчет денег — очень вами благодарна», где цензор вычеркнутые слова заменил своими: «Как хотите» и т. д. (д. II, явл. 12), а также в реплике Боркина: «Правда, я пользовался взаимностью [в самых широких размерах], но это не удовлетворяло меня» (д. IV, к. 2, явл. 6).

Литографированное издание пьесы (далее везде — Лит. 87) не является достоверным источником текста: хотя оно и было перепечатано с авторизованного текста Ценз. 87-2, однако при копировании пьесы писец допустил множество отклонений от оригинала: фамилия Косых, которую Чехов склонял (Косыха, Косыху), в тексте литографии во всех случаях унифицирована; вместо «езжай» всюду проставлено «уезжай»; в реплике Иванова «Я женился на Анне…» имя передано с искажением: «Ане»; «взволнованно» заменено на «взволнованная», «одеться» на «одеваться» и т. д. Еще более небрежно копиист отнесся к пунктуации оригинала и часто вместо многоточий в конце фраз проставлял точки или восклицательные знаки.

Об источниках текста и ранней редакции «Иванова» см. также: С. Балухатый. К истории текста и композиции драматических произведений Чехова. «Иванов» (1887-1889-1903 гг.). — «Известия Отделения русского языка и словесности АН СССР», 1927, т. XXXII; А. П. Скафтымов. Пьеса Чехова «Иванов» в ранних редакциях. — В кн.: А. Скафтымов. Нравственные искания русских писателей. М., 1972; И. Ю. Твердохлебов. К творческой истории пьесы «Иванов». — В сб.: В творческой лаборатории Чехова. М., 1974.

2

По свидетельству В. Г. Короленко, Чехов в одну из первых встреч в Москве (весной 1887 г.) сообщил ему о намерении писать драму в четырех действиях: «… устремив на меня свои прекрасные глаза с выражением внезапно созревающей мысли, он сказал:

— Слушайте, Короленко… Я приеду к вам в Нижний.

— Буду очень рад. Смотрите же — не обманите.

— Непременно приеду… Будем вместе работать. Напишем драму. В четырех действиях. В две недели. Я засмеялся <…>

— Нет, Антон Павлович. Мне за вами не ускакать. Драму вы пишите один, а в Нижний все-таки приезжайте». (В. Короленко. Памяти Антона Павловича Чехова. — «Русское богатство», 1904, № 7, отд. II, стр. 218; Чехов в воспоминаниях, стр. 142–143).

В сентябре 1887 г. Ф. А. Корш предложил Чехову написать что-нибудь для своего театра, и таким образом перед ним открылась реальная возможность поставить на сцене свою будущую пьесу в том же театральном сезоне. Позднее П. А. Сергеенко, припомнив одну из своих бесед с Чеховым летом 1889 г., привел его рассказ об этом предложении Корша: «Как-то был я в театре Корша. Шла новая пьеса. Вычурная, препротивная. Ни складу, понимаешь, ни ладу. Я и начал, что называется, разносить пьесу. А Корш ехидно и говорит: „А вот вы вместо того, чтобы критиковать, лучше взяли бы да сами написали пьесу“. Я говорю: „хорошо, и напишу“. Так и произошел „Иванов“» (П. А. Сергеенко. О Чехове. — «Нива». Ежемесячные литературные и популярно-научные приложения, 1904, № 10, стлб. 217–218).

О разговоре Чехова с Коршем вспоминал также М. П. Чехов: «Встретившись как-то с Ф. А. Коршем в его же театре в фойе, Чехов разговорился с ним о пьесах вообще. Тогда там ставили легкую комедию и водевиль, серьезные же пьесы были не в ходу, и, зная, что Чехов был юмористом, Корш предложил ему написать пьесу. Условия показались выгодными, и брат Антон принялся за исполнение» (Вокруг Чехова, стр. 186).

Первое упоминание самого Чехова о пьесе содержится в его письме к М. В. Киселевой от 13 сентября 1887 г.: «Два раза был в театре Корша, и в оба раза Корш убедительно просил меня написать ему пьесу. Я ответил: с удовольствием. Актеры уверяют, что я хорошо напишу пьесу, так как умею играть на нервах. Я отвечал: merci. И, конечно, пьесы не напишу <…> мне решительно нет никакого дела ни до театров, ни до человечества… Ну их к лешему!»

105